Олег Столяров. Предсказание научных открытий в произведениях отечественной литературы
(Доклад на XXXV Зигелевских чтениях, 28 ноября 2009 года // Cпециальный выпуск Информационно-аналитического вестника «Аномалия», посвящённый юбилейным XXXV Зигелевским чтениям, ноябрь 2009, с. 12-18).
Самыми известными писателями-фантастами, чьи научные предсказания стали впоследствии реальностью, по праву считаются Жюль Верн и Герберт Уэллс. Были ли известны этим классикам мировой фантастики были, пусть даже не в подробностях и деталях, а хотя бы отчасти, поиски титана эпохи Возрождения Леонардо да Винчи? Во всяком случае, именно ему принадлежат чертежи подводной лодки, водолазного снаряжения, самолета, вертолёта и ещё многих других хитрых механизмов.
Эти-то научные искания великого флорентийца и могли вдохновить неукротимого фантазёра Жюля Верна на подробное описание «Наутилуса» капитана Немо или похожего на вертолёт летательного аппарата из романа «Робур-завоеватель»…
Проблемы, поднятые Гербертом Уэллсом, были не менее актуальны, как, впрочем, и сделанные им предсказания научных открытий.
Но от классиков мировой фантастики не отставали и наши соотечественники. В их числе К. К. Случевский, А. Н. Апухтин, В. Я. Брюсов, А. Н. Толстой, М. А. Булгаков, А. Р. Беляев, В. А. Обручев, И.А. Ефремов…
К. К. Случевский в повести «Профессор бессмертия», опираясь на достижения естественных наук, пытается доказать религиозную идею бессмертия души. Но для нас интересно, что само описание болезни, смерти человека и последующих странствий его души в иных мирах во многом предваряет описания и выводы доктора Р. Моуди.
Повесть А. Н. Апухтина «Между смертью и жизнью» посвящена той же проблеме. Главная её идея – «смерти нет, есть одна жизнь бесконечная», а душа человеческая, многократно возвращаясь на землю, по божественному волеизъявлению вселяется в новое тело. Говоря современным языком, творческие поиски К. К. Случевского и А.Н. Апухтина, объединяет общий интерес к феномену реинкарнации.
А вот произведения В. Я. Брюсова, М. А. Булгакова и А.Р. Беляева сближает то, что авторы, наряду с морально-нравственными аспектами, всесторонне исследуют вопросы новейших и даже невозможных ещё в те годы технологий, предвидя их грядущее появление в нашей обыденной жизни.
Неоконченный рассказ В. Брюсова «Мятеж машин» (1914) повествует о мире будущего, в котором технологическая революция привела к удивительным изобретениям. Свойства пара и электричества позволили человеку победить пространство. Открытие радиоактивности полностью изменило мир. Возникли машины, основанные на её свойствах. Последним шагом стало изобретение метода, получившего название «мутационного», то есть превращения одной энергии в другую без посредства сложных приборов. И вот когда население Земли уже исчислялось 5 миллиардами людей, основная часть которых скопилась в огромных механизированных городах, произошло нечто, что навсегда изменило лицо мира… Но что именно произошло, так и осталось в замыслах автора. Этот рассказ был, задуман, видимо, ставшего как бы продолжением более раннего произведения Брюсова – «Восстание машин« (1908).
Творчество А. Н. Толстого многогранно и своеобычно. «Красный граф» писал в различных литературных жанрах. Попробовал он свои силы и на ниве фантастики. Причём надо признать – небезуспешно!.. Романы «Аэлита» (1923) и «Гиперболоид инженера Гарина» (1927) стали классикой жанра. Трудно себе представить, по какому пути развития пошла бы отечественная фантастика без А. Н. Толстого. Лазеры, космические полёты – всё это мы находим в его книгах.
Повести молодого Булгакова «Роковые яйца» (1924) и «Собачье сердце» (1925) – о профессорах старой научной школы, гениальных учёных, сделавших в новую, не совсем им понятную эпоху великие открытия, самонадеянно внёсшие революционные изменения в великую гармонию Природы. Пожалуй, булгаковскую сатирическую дилогию о науке можно назвать остроумной и в то же время глубокой вариацией на вечную тему гётевского «Фауста».
Опыт и знания врача помогли писателю создать эти повести, но стоит помнить и о скептическом отношении Булгакова к медицине. Ведь говорил же он, что пройдёт время – и над нашими терапевтами будут смеяться как над мольеровскими докторами. И сам над ними от души посмеялся в и ныне, увы, не устаревшем фельетоне «Летучий голландец». А в последней записной книжке Булгакова есть заметка: «Медицина? История её? Заблуждения её? История её ошибок?».
Да, повести «Роковые яйца» и «Собачье сердце» посвящены именно заблуждениям науки, в том числе и медицинской. В отличие от гиперболоида инженера Гарина, описанного А. Н. Толстым, «луч жизни» у Булгакова создавался для выполнения совершенно иной задачи. Он призван был способствовать быстрейшему росту и развитию всего живого.
Читая и перечитывая М. А. Булгакова, мы так или иначе обращаемся к истории науки, и на основании этого можем вспомнить, что сейчас практически не для кого не является секретом, а именно – какой вклад в развитие науки внесли многие философы и писатели ещё на заре цивилизации, во времена глубокой античности.
Уместно, на мой взгляд, вспомнить многочисленные исторические свидетельства, предания и легенды об Архимеде Сиракузском, благодаря гению которого, по легенде, был уничтожен флот римлян, осадивших родной город учёного. Сделано было это, как рассказывают, с помощью неких зажигательных зеркал. Справедливости ради стоит отметить, что ни Полибий, ни Ливий, ни Плутарх в описании осады Сиракуз римлянами ничего не сообщают об использовании теплового оружия. Ещё одно упоминание содержится в сочинении «О темпераменте» знаменитого римского ученого-медика Галена. Описывая пожар, Гален рассказывает, что стена здания загорелась от жара пламени, и добавляет: «Таким же образом, говорят, и Архимед поджег триремы врага зажигательными зеркалами».
Вот и в бестрепетных руках героев Булгакова «луч жизни» превратился в источник смерти, из него родились несметные полчища гадов, пошедшие на Москву и послужившие причиной многих людей.
Учёные, эти «дети народа», в безнравственном союзе с равнодушной к ним и несчастному народу тоталитарной властью породили народную трагедию, которая легко приобретает у писателя планетарные, даже космические масштабы. Вечная тема преступления и наказания, унаследованная автором «Роковых яиц» у Ф. М. Достоевского и решённая средствами трагической сатиры…
Сюжетной основой беляевского романа «Голова профессора Доуэля» (1926) послужили, как привыкли утверждать современные беляеведы, научные исследования, проводившиеся профессором С. С. Брюхоненко. Об этом постоянно упоминают практически все исследователи творчества А. Р. Беляева. Однако если обратиться к словам самого автора, можно без особого труда усмотреть несостоятельность данной точки зрения. Вот как рассказывал о зарождении творческого замысла сам писатель: «Рассказ и роман “Голова профессора Доуэля” был написан мною 15 лет назад, когда еще не существовало опытов не только С. С. Брюхоненко, но и его предшественников… “Голова профессора Доуэля” была уже напечатана в 1926 году в журнале “Всемирный Следопыт”, а первые экспериментальные исследования по оживлению животных были произведены проф. И. Петровым в Ленинградском институте охраны труда в 1928 году. Работы же Брюхоненко относятся к еще более позднему периоду…». А если задуматься, то становится ясно, что по существу в своём романе Александр Беляев предсказал появление такого направления в медицине, как трансплантология.
Мне как атлантологу вдвойне приятен тот факт, что одно из первых литературных произведений Александра Беляева – повесть «Последний человек из Атлантиды». Впервые повесть увидела свет на страницах пятого-восьмого номеров журнала «Всемирный следопыт» за 1926 год.
На мысль о поисках погибшей цивилизации Атлантиды Беляева натолкнула опубликованная во французской газете «Фигаро» заметка: «В Париже организовано общество по изучению и эксплуатации Атлантиды». В первой четверти XX века подобные общества возникали и лопались достаточно часто – предприимчивые дельцы-авантюристы умело спекулировали на распространившемся в это время повышенном интересе к истории Атлантиды (атлантомании). Так газетная заметка превратилась под рукой писателя-фантаста в пролог к «Последнему человеку из Атлантиды» (история мистера Солли). Материал же для описания собственно Атлантиды Беляев почерпнул из книги Роже Девиня «Исчезнувший материк. Атлантида, шестая часть света» (на русском языке под названием «Атлантида, исчезнувший материк» вышла в 1926 году), которую писатель и упоминает непосредственно в тексте повести (см. стр. 136) В значительной степени повесть является художественной версией книги Девиня — подобно тому, как «Остров Погибших Кораблей» был литературной версией американского кинобоевика.
В своих научно-фантастических произведениях Александр Беляев предвосхитил появление огромного количества изобретений и научных идей: в «Звезде КЭЦ» изображён прообраз современных орбитальных станций, в «Человеке-амфибии» и «Голове профессора Доуэля» показаны чудеса трансплантологии, в «Вечном хлебе» — достижения современной биохимии и генетики. И сделано это было тогда, когда данные научные направления находились под запретом, а ученые, занимавшиеся их развитием, автоматически становились врагами народа!
Своеобразным продолжением размышлений А. Р. Беляева стали романы-гипотезы, помещающие человека в разные среды существования: океан («Человек-амфибия»), воздух («Ариэль»). Его последний роман, «Ариэль», перекликается с известным романом А. Грина «Блистающий мир». Герои обоих романов наделены способностью летать без дополнительных приспособлений. Образ Ариэля — достижение писателя, в котором предметно реализовалась вера автора в человека, преодолевающего «земное притяжение». Ариэль, по сути дела – мифический атлант, чудо-человек, постигший законы левитации…
Роман В. А. Обручева «Земля Санникова» (1924) как бы продолжает тему Атлантиды в отечественной литературе. Описывая землю Санникова, автор пытается создать действующую, функциональную модель Атлантиды. Его интересует прежде всего, по какой причине погибла Атлантида? Как учёный, он пытается её найти, а как писатель, помогает себе в напряжённом поиске, красочно и детально художественно отображая происходящее. Земля Санникова – не что иное, как полигон, на котором отрабатываются различные гипотезы и версии гибели Атлантиды. Приданием Земле Санникова статуса не научного, а культурного мифа мы обязаны ещё и тому обстоятельству, что В. А. Обручеву в начале XX в довелось работать в геолого-географической экспедиции на севере Якутии. От местных жителей уч`ный услышал о загадочной тёплой земле, лежащей далеко в Ледовитом океане. Говорили, что именно туда каждый год отправляются стаи переел`тных птиц; что именно там нашло себе приют исчезнувшее племя онкилонов. Чем загадочная земля не Атлантида, а онкилоны – не атланты?
В 1922 г. Обручев взялся за научно-фантастический роман о таинственной суше, и закончил его в 1924 году. Произведение было опубликовано в 1926 г. под названием «Земля Санникова, или Последние онкилоны». Непосредственным толчком к написанию романа послужила прочитанная Обручевым книга чешского фантаста Карла Глоуха «Заколдованная земля». Обручев был откровенно возмущен обилием научных «ляпов» в романе Глоуха, и в частности, тем, что тёплый «оазис» с мамонтами и первобытными людьми был «размещен» чешским литератором в Гренландии, где это невозможно в принципе, так как гренландские ледники постоянно «ползут». В предисловии Обручев писал: «Роман назван научно-фантастическим потому, что в нем рассказывается об этой земле [Земле Санникова] так, как автор представлял себе ее природу и население при известных теоретических предположениях».
Оставшись верным легендарной традиции, он сделал Землю Санникова тёплой и благодатной, покрытой лесами и лугами в кольце огромных гор; но будучи прежде всего, учёным, постарался обосновать такой феномен. Обручев построил свой сюжет на допущении: тёплый остров во льдах мог образоваться в результате вулканической деятельности. Вулкан на острове уже потух, но ещё не остыл.
Заканчивается роман прямым обращением к читателям книги: «Может быть, она возбудит интерес к таинственной Земле Санникова в ком-нибудь из нового поколения и побудит отправиться на поиски её среди ледяных просторов Северного моря».
Роман «Плутония» (1915) – размышление на геологическую тему. Теория, выдвинутая В. А. Обручевым в романе, увидевшем свет в двадцатые годы прошлого века, стала объектом пристального научного внимания геологов начала XXI столетия!..
Ефремовские романы с их мудростью, тонким юмором, своеобразной иронией и точным видением научных задач, поставленных перед человечеством тем временем, в которое оно существует, – свидетельство глубокого, органичного проникновения мысли ученого в загадки мироздания и тайны грядущего.
Действие романа «Туманность Андромеды» (1957) происходит в далёком будущем, когда на Земле наступил коммунизм. Это время характеризуется необычайным развитием науки, искусства, педагогики, покорением космоса, искусственным улучшением земного ландшафта и климата, изменением психологии человека. Роман состоит из нескольких сюжетных линий, призванных показать человека будущего во всём разнообразии его интересов.
Сюжет романа «Лезвие бритвы» (1963) составляют несколько композиционно пересекающихся линий: история врача Гирина, изучающего скрытые возможности человеческого мозга; история итальянцев, которые отправились в Африку за алмазами; история индийского художника… Всех этих персонажей объединяет тайна короны, сыгравшей важную роль в жизни Александра Македонского.
Роман «Час быка» (1968) повествует о возможном взаимодействии землян и представителей иных планет. Космический корабль «Тёмное пламя», построенный с использованием новой технологии Прямого Луча, позволяющей почти мгновенно перемещаться на гигантские расстояния посредством нуль-пространства, отправляется к удалённой звёздной системе, одна из планет которой, как предполагается, колонизирована землянами ещё в период рассвета космической эры.
Безусловно, в данном разговоре необходимо назвать имя классика отечественной литературы Д. А. Гранина. Его творчество охватывает более широкий тематический пласт, чем только предсказания научных открытий – оно посвящено теме науки как таковое. Основное направление и проблематика произведений Д.А. Гранина — реализм и поэзия научно-технического творчества, борьба между ищущими, принципиальными учёными и людьми недаровитыми, карьеристами, бюрократами…
Безграничным юмором, весельем, озорством, до некоторой степени даже хулиганством, пронизана жизнеутверждающая повесть братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» (1965). Впоследствии по мотивам этой повести теми же братьями Стругацкими был создан сценарий всенароднолюбимого фильма «Чародеи». В этой повести также описываются те технологии, достижение которых современной наукой становится возможным только сейчас. Повесть состоит из трёх частей: «Суета вокруг дивана», «Суета сует», «Всяческая суета». Первая часть композиционно работает как вводная, вторая носит сатирический и полемический характер, третья пытается исследовать природу научного творчества и роль, которую играет в нём воображение и способность к нестандартному мышлению.
Мне хочется обратить внимание еще на такую любопытную тенденцию, наблюдающуюся в развитии жанра отечественной фантастики. Большинство отечественных фантастов не столько фантасты, сколько мыслители, философы, серьезно размышляющие о будущем нашей планеты. Такого технократического крена, который подчас встречается в зарубежной фантастике, в произведениях отечественных фантастов мы попросту не найдём. Отечественным фантастам человеческий фактор важен не менее, а возможно, даже и более технократического. В этом кроется основное отличие отечественной фантастики. Не секрет, что предсказание будущих научных открытий в произведениях отечественных фантастов было бы невозможно без учёта этого самого человеческого фактора, поскольку изобретатель, прежде всего человек, индивидуальность, личность. Только принимая всё это во внимание, можно прогнозировать рождение последующих изобретений. Без знания характера изобретателя любые изобретения мертвы. Именно на данном принципе основывается подход отечественных фантастов к процессу предсказания, предугадывания, предузнавания научных открытий.
Важно указать на то, что шли они этим путём по-разному. Если одни из них догадывались о чем-то по наитию, используя свою чуткую интуицию, как это было в случае с М. А. Булгаковым, который к тому же активно интересовался различными эзотерическими учениями и школами и, надо думать, владел некими «тайными знаниями», как пытаются показать в течение многих лет авторитетные булгаковеды, то другие, как А. Р. Беляев и Д. А. Гранин, являлись блистательными аналитиками и логиками. Третьи, как В. А. Обручев и И. А. Ефремов, сами были профессиональными учёными и излагали в художественной форме свои научные гипотезы и предположения.
Об авторе: Олег Олегович Столяров, кандидат филологических наук, доцент, член Союза писателей России и Московской городской организации Союза писателей России.