Максим Анатольевич Макаренков. Об использовании сюжетов народных сказок для развития нешаблонного мышления
(Статья опубликована: Макаренков М.А. Об использовании сюжетов народных сказок для развития нешаблонного мышления // STUDIUM — 2019: Сборник научных статей философского факультета МГУ / Под ред. А.В. Воробьёва; cост. Т.Ю. Денисова. М.: Издатель Воробьев А.В., 2019. С. 54–61. ISBN 978–5–93883–423–1)
Аннотация: В данной статье рассматривается роль сказки в качестве инструмента развития творческого мышления. Автором поднята проблематика снижения уровня творческого мышления по мере развития высоких технологий. Намечены пути решения данного комплекса проблем.
Ключевые слова: нешаблонное мышление, творческое мышление, сказка, фольклор, высокие технологии, информационное общество, креативность, сказкотерапия.
Сегодняшний уровень развития науки, техники и промышленности, требует от работников самых разных отраслей хозяйства умения решать нестандартные задачи, как управленческие, так и научно-технические. Это касается как условно «гуманитарных», так и технических областей науки и производства.
Однако стремительное развитие высоких технологий, в первую очередь компьютерных и коммуникационных, порождают не только новые возможности, но и новые проблемы, с которыми человечество ранее не сталкивалось в столь широких масштабах[1].
Применительно к научно-технической и изобретательской деятельности такими проблемами, безусловно, являются жесткая алгоритмизация поисков решения, неумение выходить за рамки опробованных шаблонов, и общее снижение уровня творческого мышления, затруднения при работе в условиях слабо определённых, либо неформализованных задач.
В рамках данной статьи автор не ставит перед собой задачу поиска причин этого явления. Достаточно отметить, что часть педагогов напрямую связывают эту проблему с недостаточно критичным использованием высоких технологий в школе, переходом к ЕГЭ и с широким использованием тестирования в учебных заведениях вместо упора на решение развивающих творческих задач.
Как бы то ни было, с достаточной степенью уверенности можно говорить о том, что искать решение проблемы необходимо в как можно более раннем возрасте, развивая умение ребенка мыслить творчески, нешаблонно, учить его решать любую задачу, не ограничивая себя жесткими шаблонами.
В этом случае, если мы говорим о детском возрасте, на помощь родителям и педагогам, которые хотят повысить творческий потенциал ребенка, приходят такие, казалось бы, архаические варианты сохранения и передачи информации, как сказки.
Возможности сказки гораздо шире, чем просто передача маленьким детям первых сведений об окружающем мире. Например, сочинение сказок уже само по себе значительно расширяет творческие способности человека и помогает ему нестандартно взглянуть на привычные явления.
Здесь уместно задать читателям вопрос: «Кто из вас пробовал рассказывать детям сказку собственного сочинения?» Уверен, если вы сталкивались с маленькими детьми, они просили это сделать и не раз. Когда представится случай, обратите внимание, дети часто сами начинают рассказывать уже знакомую сказку, меняя её сюжет, включая в пространство сказки детали привычного мира.
Это дает прекрасную возможность подхватить и развить инициативу юного слушателя и с помощью грамотно составленных вопросов и игровых заданий помочь ему постепенно перенести «сказочный» подход размышления над задачами на реальные жизненные ситуации.
Дело в том, что сказка превратилась в детское снотворное на ночь и основу для детских утренников по историческим меркам не так давно. Достаточно вспомнить совершенно недетские истории «1001 ночи» или те же архаичные «Русские заветные сказки» из сборника А.Н. Афанасьева [2].
Причин такого активного использования сказки во «взрослом» освоении мира немало, и чтобы разобраться в них, стоит начать с определения сказки.
Одно из самых известных определений фольклорной, то есть, созданной народом сказки: «эпический жанр письменного и устного народного творчества: прозаический устный рассказ о вымышленных событиях»[3], или же «повествовательное произведение устного народного творчества о вымышленных событиях»[4]
Стоит уточнить, речь идёт не просто вымышленных событиях, но о событиях в волшебном, нереальном окружении и антураже, в мире, где препятствия зачастую преодолеваются необычным, непривычным или невозможным для обычного мира образом.
Восприятие сказочных событий требовало раньше, и требует сейчас (в наше время, даже в большей степени, чем еще лет 100 назад) от слушателей определенного «слома шаблонов» восприятия, настраивало на отличное от повседневного мировосприятие.
Можно с достаточной степенью уверенности предположить, что это способствовало развитию активного творческого познания мира.
Сегодня этот метод отнюдь не утратил своей актуальности.
Прежде всего, вспомним слова, которыми заканчивается сказка А.С. Пушкина «О золотом петушке»: «Сказка ложь, да в ней намёк! Добрым молодцам урок».
Как правило, слова эти их воспринимают достаточно буквально — изложение неких правильных моделей поведения, с помощью которых «добры молодцы» и «красны девицы» сумеют получить желаемое и добиться поставленных целей.
Но действительно ли наиболее очевидный смысл, так сказать, верхний смысловой пласт, явный ответ — единственно правильный?
На мой взгляд, для использования сказки в целях развития творческого мышления куда эффективнее другие смыслы, которые педагог может вложить в объяснение этого высказывания ученикам.
Например, такой — нет единственного правильного пути, а тот путь, который приводит героя сказки к желаемому результату, далеко не всегда укладывается в рамки привычной нам логики и этики.
Для того, чтобы наглядно понять, какие это могут быть пути и как их использовать в современном мире, стоит вернуться назад — во времена доиндустриального общества.
Сказка и развитие общества
О роли сказки учеными сказано очень много. Роли эти различают, например, в зависимости от того, к какому жанру относится сказка, а это могут быть (по А. Аарне[5]):
- Сказки о животных, растениях, неживой природе и предметах.
- Волшебные сказки.
- Легендарные сказки.
- Новеллистические (бытовые) сказки.
- Сказки об одураченном чёрте.
- Анекдоты.
- Небылицы.
Существуют и другие, принципиально иные, новые классификации сказки[6], но для наших целей их перечисление не принципиально. Во времена, когда устная передача информации была главенствующей, а трудовые и семейные коллективы вели достаточно замкнутый образ жизни (это особенно актуально для земледельческого общества), формы устного фольклорного творчества, такие как сказка, были и инструментом сатиры, и развлечением, и средством передачи знаний среди «своих».
С помощью сказки наставляли молодежь, готовили к взрослой жизни детей, объясняли мироустройство, приучали к мысли о незыблемости и правильности существующего миропорядка.
Причем, таким образом передавалась и весьма архаическая информация. Многие исследователи, например, видят в волшебных сказках описания утраченных древних обрядов. Например, именно так трактуется сюжет о хождении девушек к Яге[7]. По мнению части исследователей, это отзвук инициационных женских обрядов, с помощью которых девушек вводили во взрослую жизнь.
Другие исследователи обращают наше внимание на эвристическую ценность сказки в освоении окружающего мира и социализации молодого человека[8].
Но для нас важнее роль, которая, возможно, и не предполагалась для сказки поначалу. Роль эта стала проявляться постепенно, по мере того, как менялось общество, развивалось творчество в целом, и по мере его развития появлялась литература, которая опиралась в своем развитии, в том числе, на народное творчество, и использовала сказочные сюжеты, зачастую, переосмысливая их.
Население все активнее переселялось в города, высокими темпами росло производство, менялись отношения в обществе, но, если говорить о России, роль общины оставалась достаточно значимой. Но и она сдавала свои позиции, исчезая в массе городского населения.
До города сказки, как правило, доходили уже в более или менее литературной обработке, и уже в начале XX века народные сказки для горожан, с одной стороны, стали выполнять роль вспомогательных факторов в организации детского духовного пространства, с другой, их продолжили использовать в народной педагогике.
Активнее проявилась и еще одна возможность использования сказки, наиболее интересная для нашей статьи — использование волшебных сюжетов в качестве средства развития творческих способностей, переосмысление жизненных задач с помощью сказки.
К переосмыслению роли сказки в обществе подключились и литераторы, которые активно использовали эту форму для донесения своих мыслей до юного читателя, активно вовлекали его в осмысление реальности с помощью необычного сюжета, волшебного антуража и героев, поведение которых, зачастую, не укладывается в общепринятые рамки.
Именно сказка давала возможность авторам использовать приемы «расширения реальности» и вовлекать в творческое исследование этого мира читателей. Достаточно вспомнить такие яркие примеры, как «Городок в табакерке» Владимира Одоевского, «Черная курица, или Подземные жители» Антония Погорельского, или «Удивительный волшебник страны Оз» Лаймена Френка Баума. Последняя книга особенно интересная для темы нашей статьи, поскольку служит прекрасным примером творческого переосмысления первоначальной идеи.
На основе этой книги советский писатель Александр Волков создал собственный мир, начатый книгой «Волшебник Изумрудного города».
По мере развития общества роль сказки продолжала меняться, и в очередной раз её значение и возможности применения в обществе изменились с зарождением «общества информации», появление которого можно датировать временем широкого распространения Интернет — на Западе это 90-е годы XX века, в России можно таким временем считать конец 90-х XX века.
Сказка в эпоху информационного перенасыщения
Сегодня количество информации, которое человек получает за неделю, больше, чем у иных жителей 17-го — 18-го веков за всю жизнь — произошел так называемый информационный взрыв[9].
Вдумайтесь — сегодня мы за день общаемся с большим количеством людей, чем человек 12 века видел за всю жизнь!
При этом надо обратить внимание на очень важный момент.
Вся эта информация подается нам с помощью автоматизированных систем и, зачастую, даже производится автоматически. Например, с помощью автоматических агрегаторов, автоматических систем рерайтинга и т.п.
Иными словами — вся эта информация жестко структурирована и алгоритмизирована, причем, как минимум, часть этих алгоритмов не предназначена для человека. Она создана машинами и для машин. Например, таковы приемы поисковой оптимизации, то есть, структурирования текста таким образом, чтобы он занял наиболее высокие позиции в поисковой выдаче.
С определенной степенью уверенности можно предполагать, что постоянное усвоение подобной информации ведет к развитию и закреплению алгоритмизированного шаблонного мышления и, следовательно, снижению активного творческого восприятия мира.
Поэтому, для нас с вами становится самой важной роль сказки, которая, поначалу, для неё даже не считалась основной.
Это — развитие творческого, то есть нешаблонного мышления, возможность взглянуть на мир под необычным углом, выйти за рамки заученных моделей поведения.
Тот самый урок — сказка ложь, да в ней намёк.
Намёк на возможности изменить картину мира. Например, не брести сотни верст, а построить летучий корабль.
Но, для этого надо быть готовым к изменению восприятия, уметь нестандартно мыслить и предлагать нестандартные, творческие решения.
Навык такого широкого восприятия мира может дать нам сказка. Несмотря на все попытки исследователей классифицировать сказки, разложить их по полочкам и объяснить скрытые смыслы, они остаются для нас с вами одним из самых мощных эвристических инструментов развития сознания. А, в первую очередь, для детей.
В качестве иллюстрации таких возможностей сказки можно вспомнить классическую русскую сказку о курочке Рябе.
Задумайтесь — а почему, собственно, дед плачет, бабка плачет. Они ж сами били яичко. А тут мышка задачу, которая им не по плечу была, выполнила, но герои сказки не радуются, а льют слезы.
Где логика?
Или, во многих вариантах сказки, курочка отвечает в финале — не плачьте, снесу я вам новое яичко, не золотое, а простое.
Почему деду с бабкой не нужно золотое яичко, но они утешаются новым — простым?
Вариантов толкования этой сказки предостаточно.
В одном варианте — это изложение древнейшего космогонического мифа, в другом — иносказательное повествование о необходимости Чуда в жизни человека, в третьем — сказка, предостерегающая от поисков неведомого…
А советский писатель и поэт Борис Заходер считал, что это история о человеческом счастье, его простоте и хрупкости.
В любом случае — у этой истории нет единого шаблона восприятия, нет одного единственного правильного ответа, следовательно, её можно прекрасно использовать в качестве полигона для развития творческого мышления. Разумеется, это требует соответствующей подготовки, как педагога, так и ученика. И, соответственно, изменения роли сказки во всей системе современной педагогики.
На данный момент можно констатировать вытеснение сказки исключительно в область дошкольного образования, причем, использование происходит достаточно примитивное, без учета потенциала сказки для развития творческого мышления.
Во «взрослой жизни» использование сказки ограничено на данный момент двумя областями: арт-терапией и сказкотерапией[10]. Безусловно, эти области использования крайне важны и позволяют добиться отличных результатов, например, в работе со школьниками.
Однако нельзя считать, что возможности использования сказки ограничиваются только ими.
Так, например, сказку имеет смысл использовать, напрямую, как средство развития творческих способностей и для детей, и для взрослых.
Именно волшебность. «нереалистичность» постановки задачи с использованием элементов сказки способна раскрепостить человека, или творческий коллектив, решающих нестандартную задачу со слабо формализованными граничными условиями.
В этом автор убедился на собственном опыте во время творческой встречи в центре традиционных ремёсел «Славич». При обсуждении роли сказки я попросил слушателей подумать над решением их нынешних домашних проблем, переместив происходящие события в сказочный антураж. Большинство участников призналось, что им пришли в голову варианты решения, о которых они даже не думали. При этом участники встречи отметили, что им помогло именно помещение проблемной ситуации в сказочную обстановку.
Таким образом, имеет смысл развивать область применения сказки в учебном процессе не только в дошкольном, но школьном, и даже высшем образовании, в первую очередь, в рамках творческих работ, семинаров и других форм обучения, требующих неформализованного подхода.
Снятие барьеров привычного восприятия, возможность полностью раскрепостить фантазию может привести учащихся к интересным нестандартным решениям и в целом повысит их уровень креативности.
Разумеется, разработка методов применения сказки для развития нешаблонного мышления требует междисциплинарного подхода, привлечения специалистов и в области сказкотерапии, и психологии, и педагогики, а также учета современных рыночных реалий.
Безусловно, данный метод требует комплексной разработки, развития и осторожной апробации, но его перспективы в развитии нешаблонного мышления можно оценивать достаточно оптимистично.
Об авторе: Макаренков Максим Анатольевич. Родился 14 декабря 1969 года в Москве. Окончил Московский государственный открытый университет в 2000 году. Исполнительный директор издательства «Пятый Рим». Писатель, автор 5 опубликованных фантастических романов, участник сборников фантастических рассказов различных издательств. Один из основателей Вечевого центра, «действующего на постоянной основе совещания деятельных и влиятельных сторонников Традиционной культуры» (с 2016). С 2021 года один из ведущих курса «Основы системного и критического мышления» при факультете комплексной безопасности ТЭК РГУ нефти и газа (НИУ) имени И.М. Губкина.
[1] Лысак И.В., Белов Д.П. Влияние информационно-коммуникационных технологий на особенности когнитивных процессов // Известия ЮФУ. Технические науки. 2013. № 5 (142). С. 256.
[2] Русские заветные сказки / Сост. А.Н. Афанасьев. СПб.: Азбука-классика, 2009.
[3] Сказка фольклорная // Словарь литературоведческих терминов / Под. ред. С.П. Белокуровой. М., 2005.
[4] Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Советская энциклопедия; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов, 1935–1940. С.643.
[5] Aarne Antti. Verzeichnis der märchentypen. Helsinki: Suomalaisen Tiedeakatemian Toimituksia, 1910.
[6] См. например: Наговицын А.Е., Пономарёва В.И. Типология сказки. М.: Генезис, 2011.
[7] Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки / Научная редакция, текстологический комментарий И.В. Пешкова. М.: Лабиринт, 2000. С. 36–89.
[8] Ермаков С.Э., Гаврилов Д.А. Скрытое бытие русских сказок. М.: Вече, 2019. С. 31–38.
[9] См. например, Лем Станислав. Сумма технологии = Summa Technologiae / Пер. с польск. Ф.В. Широкова; вступ. ст. Н.Ю. Ютанова; послесл. C.Б. Переслегина; прим. С.Б. Переслегина и Н.Ю. Ютанова. М.: АСТ; СПб: Terra Fantastica; Минск: Харвест, 2002.
[10] Пономарёва В.И. Там, на неведомых дорожках… Из практики сказкотерапии. М.: Академический Проект; Альма Матер, 2008.