Олег Столяров. Московские корни «Бориса Годунова»
Многое в пушкинской поэтике объясняет общеизвестный факт его московского рождения. Москвич по рождению, Пушкин совершенно иначе смотрел на мир, смотрел тем взглядом, который отличает москвича от всех остальных, где бы он не находился впоследствии. Уникальная энергетическая наполненность произведений поэта, эмоциональность, импульсивность, страстность, подчас кажущаяся логическая непоследовательность пушкинских лирических героев становится вполне понятной, если мы рассмотрим ее с учетом исторического уклада московской жизни того времени. Кроме того, тогда мы совершенно явственно увидим, что даже на свое любимое Петра творенье поэт смотрел сквозь призму московского происхождения.
О детстве и отрочестве поэта в пушкиниане написано более чем достаточно, поэтому нет смысла повторяться и все пересказывать заново. Рассмотрим данный период жизни поэта в другом аспекте. Обратим внимание на самые значимые духовнообразующие вехи, представляющие для нас интерес, поскольку они в дальнейшем оказали огромное влияние на жизнь и творчество Пушкина.
Итак, согласно метрической записи в книге церкви Богоявления, «что в Елохове, тесно покрытой столбцами записей о рождениях, браках, смертности прихожан, 8 июня 1799 года гусиное перо дьячка вывело: «Мая 27. Во дворе коллежского регистратора Ивана Васильевича Скворцова у жильца его Мозора Сергия Львовича Пушкина родился сын Александр. Крещен июня 8 дня. Восприемник граф Артемий Иванович Воронцов, кума мать означенного Сергия Пушкина вдова Ольга Васильевна Пушкина»1.
Дома Скворцова уже давно не существует. Находился же он на Немецкой улице, на том самом месте, где теперь дом № 10. Надо указать на один любопытный факт — в 1927 году, накануне девяностолетия со дня рождения Пушкина, старая мемориальная лоска была снята с дома № 27, а к стене ныне существующего каменного дома №10 на Немецкой улице прикреплена новая с надписью: «ЗДЕСЬ БЫЛ ДОМ, ГДЕ 26 МАЯ 1799 ГОДА РОДИЛСЯ А.С. ПУШКИН».
Справедливо сказал Пушкин о своих современниках: «Мы ленивы и нелюбопытны»2. Они крайне невнимательно относились к его биографии. Дошло до исторического анекдота: из-за того, что никто из ближайших друзей и знакомых поэта не догадался полюбопытствовать о точном месте его рождения, еще при жизни Пушкина, Н. И. Греч в «Опыте краткой истории русской литературы», вышедшем в 1828 году, писал, что поэт родился в Петербурге. Установление настоящего места рождения Пушкина напоминает плохой детектив. Первые биографы Пушкина (П. И. Бартеньев и П.В. Анненков), на основании сведений, сообщенных им друзьями поэта, указали, что Пушкин родился в Москве, на Молчановке. В 1880 году, к торжествам открытия в Москве памятника Пушкину, Городская дума, доверясь изысканиям археолога А. А. Мартынова, поспешила прикрепить мемориальную доску на двухэтажном доме по Немецкой улице (теперь это дом № 27). Только через сорок семь лет, после длительных архивных изысканий, место рождения Пушкина было, наконец, установлено точно.
Московские адреса Пушкина — особая страница в жизни и творчестве поэта. С ними связано множество творческих замыслов поэта, подавляющие количество сюжетов его произведений, а также хитросплетения судеб его героев. Подтверждение этой мысли можно найти практически в любом биографическом источнике. Необходимо указать и на то, что Пушкины часто меняли квартиры. «Охота к перемене мест» была одной из странностей беспокойного характера матери поэта, Надежды Осиповны.
Конечно же, данная странность оказала впоследствии сильное влияние на формирование творческого сознания поэта и непосредственно на те, составляющие его, элементы, которые в психиатрии принято именовать
фазами собирания и обобщения жизненного материала, кристаллизации замыслов и моделирования характеров персонажей, воплощения внешнего облика персонажа и внутреннего видения всего содержания художественного произведения, перевоплощения, знаменующего «процесс оживления идеальных моделей персонажей, благодаря которому последние становятся способными к самостоятельной жизни в воображении художника»3. Но к этому мы еще вернемся.
Следует напомнить, что Пушкины — старинный дворянский род, уходящий своими корнями в XIII в. К концу XVIII века этот род, отмеченный летописями, обеднел. Впрочем, бедность Пушкиных была весьма относительной. Отец поэта, Сергей Львович, служивший в молодости в гвардии, а потом в Комиссариате, был типичным русским дворянином, беспечным и легкомысленным. Менее всего он был склонен заниматься серьезными делами. В Комиссариате он сидел за французским романом и никогда не удосужился побывать в дальних своих деревнях, полагаясь на крепостного приказчика. Такой же беспечной была и мать поэта, Надежда Осиповна, урожденная Ганнибал, внучка Арапа Ибрагима. Красавица, прозванная за смуглый цвет кожи прекрасной креолкой.
Она была поглощена выездами и успехами на балах, мало вникала в домашние дела, а если и вникала, то по врожденной вспыльчивости и эксцентричности лишь увеличивала беспорядок в доме.
Но домашнее неустройство было скрыто лоском светской жизни. Жизнь родителей была сосредоточена в гостиной, а дети росли под присмотром бабушки и крестной няни да гувернеров- иностранцев.
Известнейший русский историк конца XIX века, виднейший исследователь старой Москвы Н.П. Бочарев писал в 1880 году о месте рождения поэта: «Современному москвичу Елохолво и Немецкая улица могут показаться местностью, весьма удаленной от центра, что родители Пушкина были крайне бедны, что вынуждены были, в вилах экономии остановиться в столь отдаленном месте. Между тем, эта местность, по чистоте и опрятности составляли то, что называлось «Шик Москвы»».
Название Немецкая слобода исторически возникло во времена Ивана Грозного, когда в этой части Москвы начали обосновываться иностранцы, которых без разбора величали «немцами». Во времена Петра 1 Немецкая слобода стала центром, «куда стекалось все интеллигентное, знатное и богатое.
В XVIII веке Немецкая слобода была для Москвы тем, чем с начала XIX века для нее был Кузнецкий мост. В этой аристократической части города было немало домов богатых вельмож, а так же профессоров университета; существовало несколько частных театров.
Осенью 1799 г. Пушкины выехали из Москвы в Псковскую губернию. В 1800 г. они побывали в Петербурге, а в 1801 г. снова поселились в Москве, в огородной слободе, в доме подпоручика Волкова. Дом был невелик, он находился на углу Чистого пруда и Большой Хомутовки (так в старину называли Большой Хомутовский переулок), там, где теперь находится угловой дом №7 по Чистопрудному бульвару и №2 по Большому Харитоньевскому переулку. Здесь у Пушкиных родился второй сын — Николай.
Далее из дома Волкова Пушкины в 1802 году переехали в дом князя Юсупова (№ 21 по Большому Харитоньевскому переулку). В обширном владении Юсупова, кроме старинных двухэтажных палат находились еще два деревянных флигеля, расположенных параллельно палатам, на месте нынешнего Круглого двора. В одном из них и поселились Пушкины. Флигель, в котором они жили, не сохранился, но палаты, испорченные «реставрацией», произведенной в 80-ые годы XIX века, в основе своей сохранились. По преданию, здесь был Сокольничий двор Ивана Грозного, соединенный подземным ходом с Кремлем.
Несмотря на то, что за наем дома во владении Юсупова плата была внесена по
24 ноября 1803 года, Пушкины по неизвестным причинам в середине года переехали
оттуда в дом генерала П. Л. Санти в Большом Харитоньевском переулке (где теперь
№8). В этом доме они прожили до 1807 года. Здесь родился младший брат поэта — Лев
Сергеич.
Огородная слобода — местность, названная так в XVII веке, в которой расположены Большой
и Малый Харитоньевские переулки, была таким же дворянским районом Москвы, как и
Немецкая слобода4.
В Огородной слободе, в приходе Харитония, в доме Силина, приехав в 1805 году из Петербурга, поселилась Мария Алексеевна Ганнибал. До переезда в семью Пушкиных в 1805 году она продолжала жить в отдельной квартире статской советницы Штриттер, в Малом Козловском переулке (там, где теперь дома № 10-12). Конечно, в этом доме бывал и маленький Пушкин.
Тихие переулки Огородной слободы были одним из литературных уголков Москвы начала XIX века.
В Малом Харитоньевском переулке (теперь там находится дом №7) жил дядя А. С. Пушкина — Василий Львович Пушкин. Известный в то время поэт, прославившийся как автор поэмы «Опасный сосед». Сторонник Карамзина, ярый противник А. С. Шишкова, боровшегося против языковых и стилистических новшеств. Добродушный, веселый и остроумный, постоянный участник » благородных спектаклей», Василий Львович славился в Москве гостеприимством и искусством декламации. Многие съезжались сюда только затем, чтобы послушать, как он читает басни.
В Большом Козловском переулке, в скромном деревянном домике с садом (ныне дом №12) жил поэт и баснописец Иван Иванович Дмитриев, рано оценивший дарование Пушкина; в 1816 году он написал Тургеневу, что любит Пушкина, «как прекрасный цветок поэзии, который никогда не побледнеет»… Рядом с домом Санти, где жили Пушкины, жил молодой начинающий поэт Иван Иванович Козлов, в будущем широко известный как автор романтической поэмы «Чернец» и горячий поклонник поэзии Пушкина…
В программе автобиографических записок Пушкин отметил: «Первые впечатления: Юсупов сад». Сад этот находился также в Огородной слободе, в Большом Харитоньевском переулке, напротив старинных палат Юсуповых, позади большого трехэтажного дома (№24), принадлежавшего Юсупову. Юсупов сад, погибший в 1812 году, судя по плану, был расположен более чем на десятине, наподобие версальских садов, с правильными аллеями и круглым прудом, к которому спускались ступени с двух лестниц; с улицы вели в сад парадные ворота, а за ними, на площадке у входа в главную аллею, как можно догадаться по намеченным пьедесталам, возвышались мраморные статуи. В Юсуповом саду могли гулять все желающие, но, как тогда выражались, только из чистой публики. Гуляли в нем и дети Пушкиных. Таким образом, все детство Пушкина прошло в дворянских районах Москвы — в Немецкой слободе и у Харитония в Огородниках.
Как видим — весьма обширная география!.. С каждым из вышеперечисленных адресов, безусловно, связано что-то значительное и судьбоносное. Причем, не столько в бытовом, сколько в духовном плане. Именно эти духовные связи и породили интересующие нас яркие впечатления, а конкретно те, что в дальнейшем послужили основой для создания одного из величайших, поворотных произведений русской литературы — трагедии «Борис Годунов». В том, что трагедия имеет московские корни, и без них ее не было бы вовсе — сомневаться не приходится. Необходимо упомянуть еще и то, что Захарово (имение бабушки поэта Марии Алексеевны Ганнибал) граничило с селом Вяземы, некогда принадлежавшем Борису Годунову, построившим здесь каменную двухъярусную церковь и каменную звонницу. Память о Годунове жила в рассказах и преданиях местных жителей. Предания о царе Борисе и Дмитрии Самозванце юный Саша Пушкин также мог слышать от своей бабушки и няни Арины Родионовны — крепостной Ганнибалов. Они отрывали ему целый мир отечественной истории, мифологический мир преданий, былин и сказаний русского народа; а няня, ко всему прочему, знакомила с лучшими образцами народной обрядовой поэзии. Благодаря этому Пушкин впоследствии отличался от многих своих франкоговорящих современников глубоким пониманием родного языка. Также бабушке и няне поэт обязан своим трезвым реализмом, пришедшим на смену юношескому, бунтарскому, байронистскому романтизму. С. И. Шеверов, собиравший в начале XX века материалы для биографии Пушкина, писал, что Захарово «деревня была богатая: в ней раздавались русские песни, устраивались праздники, хороводы, и, стало быть, Пушкин имел возможность принять народные впечатления.» Образы бабушки и няни сливались в его стихах с образом музы, которая посетила его на «слабом утре дней златых»; она склонялась над колыбелью поэта «веселой старушкой», «в шушуне, в больших очках».
Живя в атмосфере поэзии, Пушкин научился любить искусство и уважать слово «поэт». Среди разговоров светских знакомых и литературных друзей отца, в обществе, где ценились тонкие мадригалы, эпиграммы, каламбуры, ценилось и остроумие Пушкина. Еще ребенком он был остроумен и находчив.
Многие пушкинисты неоднократно указывали на то, что в раннем детстве Саша приводил в отчаяние своих светских родителей. Его насильно заставляли бегать и играть с другими сверстниками. Еще в детстве между ним и родителями возникла та сухость отношений, которая продолжалась всю жизнь. Его заставляли быть любезным «светским» ребенком, но он и в детстве не терпел насилия, оно пробуждало в нем гнев и досаду. Замкнутый, молчаливый, бегающий от гостей, теряющий носовые платки — вот что мы узнаем из воспоминаний о детстве поэта. Он рос и развивался незаметно для всех. Когда же в семь лет он оказался в подмосковной деревне Захарово — имении своей бабушки — неузнаваемо изменился его характер, он стал очень живым, подвижным, до крайности резвым. Теперь родители были в отчаянии от его шалостей.
Изменилось и восприятие Пушкиным гостей, постоянно бывавших в доме. С этих пор Саша уже не убегал из гостиной, где в числе посетителей бывали Карамзин, Батюшков, Дмитриев, Жуковский. «Он, — пишет биограф — внимательно прислушивался к их высказываниям, разговорам, знал корифеев нашей словесности не по одним произведениям их, но и по живому слову, выражающему характер человека и западающему в юный ум невольно и неизгладимо»…
Когда Саша Пушкин стал постарше, к нему приставили крепостного дядьку Никиту Тимофеевича Козлова. Никита Козлов был неординарным, замечательным человеком. Несмотря на свое крепостное происхождение и принадлежность, очень любил стихи и сам занимался сочинительством. Он стал неизменным попутчиком юного Пушкина в нескончаемых интереснейших прогулках по Москве и ее окрестностям, неоднократно поднимался на колокольню Ивана Великого, посещал московские монастыри, народные гуляния, жадно впитывал впечатления уличной жизни, прислушивался к живому и образному говору московской толпы. «Разговорный язык простого народа достоин глубочайших изучений»,— писал в 1830 году Пушкин.
Совершая в детстве прогулки по московским улицам, Пушкин видел многое, что вскоре было уничтожено опустошительным пожаром 1812 г. или исчезло только потому, что не соответствовало вкусам нового времени. В Кремле юный поэт видел некоторые постройки XVII века, в том числе и цареборисовский годуновский дворец, снесенный в 1806 г. Он видел возведенный Растрелли в 1753 г. Зимний дворец, перестроенный при Екатерине II, видел остатки моста у Спасских ворот, окончательно уничтоженные в 1816-1819 годах, здание «присутственных мест» с тюрьмой для несостоятельных должников — знаменитой «ямой», рядом с которой в здании Монетного двора в 1755 году находился в заключении Пугачев. Видел Пушкин и земляные бастионы между Китайгородской стеной и рекой Неглинкой, построенные в 1707 — 1708 годах Петром I, ожидавшим нападения шведского короля Карла XII.
Путеводитель «По Москве», выпущенный издателями братьями М. и С. Сабашниковыми, информирует: «Прямо против нас находится красное здание Чудова монастыря, основанного выдающимся государственным и политическим деятелем середины XIV века, митрополитом Алексеем, создателем первых каменных стен Кремля. Легенда рассказывает, что святитель получил это место для постройки монастыря (здесь был раньше Ханский двор) из рук хана Чани-Бека, в благодарность за исцеление святителем жены его Тайдулы от слепоты, и заложил здесь в 1365 г. каменную церковь во имя Чуда Архистратига Михаила, один из самых ранних памятников московской архитектуры. Прекрасное монастырское здание XVII века обезображено в начале XIX столетия грубым крыльцом quasi-готического стиля. С Чудовым монастырем связан целый ряд исторических событий и легенд: здесь якобы жил в иночестве Гришка Отрепьев <…>»5. Безусловно, для настоящего исследования представляет интерес указание на то, что, возможно, в Чудовом монастыре «жил в иночестве Гришка Отрепьев <…>». Исходя из этой информации, а также из вышеприведенных фактов, согласно которым о Годунове и его времени юный Саша мог узнать из рассказов бабушки, няни и дворового дядьки — можно сделать вывод о том, что детские, наиболее яркие впечатления, послужили основой для рождения и воплощения замысла «Бориса Годунова».
Вернемся к процессу формирования творческого сознания поэта. Пользуясь, приведенной выше, научной классификацией, которую предложил современный психиатр Дранное В.Л., нетрудно установить, что творческий потенциал и мировоззрение Пушкина напрямую зависят от тех элементов, что в данной системе носят наименование фаз.
Рассмотрим жизнь и творчество поэта с ее учетом. Детство поэта — фаза собирания, юность и зрелость — фазы обобщения и кристаллизации творческих замыслов. Точно такой же путь, по такой же схеме прошла драма «Борис Годунов». Фазы моделирования характеров персонажей драмы, воплощения внешнего облика персонажей совпадают с внутреннем видением Пушкиным всего содержания «Бориса Годунова»; переходят в фазу перевоплощения и, пересекаясь, приводят к «оживлению» многомерного образа, превращающегося в литературного героя. Используемая классификация полностью подтверждает, что, как писал Анненков, «мы встречаемся еще в детстве Пушкина с предметами, которые впоследствии оживлены были его гением»6.
Те сказочные персонажи, которые органично вошли в пушкинскую поэзию из мира народной поэзии, благодаря сказительскому дару Арины Родионовны, стали неотъемлемыми символами его поэзии и всей русской поэзии вообще — зеленый дуб, кот ученый, целую вечность ходящий вокруг него, русалка, сидящая на ветвях, бродячий леший — самые яркие впечатления детства, послужили основой для фаз собирания и обобщения. Исторические персонажи и места также органично вошли в творчество Пушкина. Не стал исключением и «Борис Годунов». Подтверждение тому — Кремлевские палаты, со сцены в которых начинается драма, Девичье поле Новодевичьего монастыря, Чудов монастырь, о котором говорилось выше, Палаты Патриарха, дом Шуйского, площадь перед Успенским собором, Царские палаты. Динамика развития действия в трагедии построена на противопоставлении «дома Шуйского» «дому Вишневецкого» — русского польскому.
В этой связи уместно упомянуть об отношениях Пушкина и Мицкевича. Как известно, вначале между ними складывались самые сердечные дружеские отношения, но польские события 1831 г. положили им конец.
В вопросе русско-польских отношений для Пушкина не только как для писателя, но, прежде всего, как для историка — была важна истина. Самой историей доказано, что «наша правда в острейшем русско-польском вопросе уже давно и исчерпывающе сформулирована — это сделано Пушкиным»7. Факту того, что историческая правда в русско-польском вопросе была на стороне Пушкина мы обязаны, прежде всего, «Борису Годунову». На то, что историческую правду Пушкину в полной мере удалось воплотить в трагедии, безусловно, также повлияла неповторимая атмосфера московской жизни, которую поэт знал и любил с рождения. После возвращения из ссылки в 1826 г. Пушкин «привез в Москву свое новое произведение — драму «Борис Годунов» <…> Поэт, по воспоминаниям современников, не любил больших аудиторий. Для «Бориса Годунова» он сделал исключение — несколько раз выступил перед москвичами с публичным чтением своего детища».8 Доподлинно известно, что поэт читал «Бориса Годунова» в доме С.А. Соболевского в присутствии М.Ю. Виельгорского, П.Я. Чаадаева, Д.В. Веневитинова, С.П. Шевырева. Повторное чтение состоялось 10 сентября 1826 г. в доме Д.В. Веневитинова, находившегося по адресу Кривоколенный переулок, 4. За первой встречей последовала вторая, состоявшаяся 12 октября
1826 г. На ней Пушкин снова читал трагедию большому числу слушателей. Среди присутствовавших, кроме тех, кто был в первый раз — были И.В. и П.В. Киреевские, А.С. и Ф.С. Хомяковы, М.П. Погодин, запечатлевший впоследствии это чтение в своих воспоминаниях.
Да, именно Москва явилась одним из источников, вдохновивших и сподвигших Пушкина на создание «Бориса Годунова». Патриархальная старина, некогда ожившая в рассказах бабушки поэта, была им бережно и точно воссоздана в трагедии. Если «Евгений Онегин», по справедливому утверждению В.Г. Белинского, стал энциклопедией русской жизни XIX века, то «Борис Годунов» — энциклопедия русской, а точнее — московской жизни конца XVI — начала XVII вв. И в этом, конечно же, помогло Пушкину его уникальное знание Москвы.
Вспоминая Москву своего детства, Пушкин дал сжатую, но яркую характеристику московской жизни начала XIX века. В незаконченной статье «Путешествие из Москвы в Петербург» (1833-1835) он писал: «Некогда в Москве прибывало богатое, не служащее боярство, вельможи, оставившие двор, люди независимые, беспечные, страстные к безвредному злоречию и к душевному хлебосольству; некогда Москва была сборным местом для всего русского дворянства, которое изо всех провинций съезжалось в нее на зиму… Невинные странности москвичей были признаком их независимости. Они жили по-своему, забавляясь, как хотели, мало заботясь о мнении ближнего… Надменный Петербург издали смеялся и не вмешивался в затеи старушки Москвы». Как из этих строк хорошо видно и понятно отношение Пушкина к его родному городу, трепетное искреннее отношение, то самое отношение, которое сложилось еще в детстве, во время прогулок по улицам Москвы с Никитой Козловым!9
Литература
1. Анненков П.В. Материалы для биографии Пушкина. М.,1984;
2. Ашукин Н.С. Пушкинская Москва. М., 1998;
3. Благой Д.Д. А.С. Пушкин: великий русский национальный поэт. М.: Госкультпросветиздат, 1949;
4. Керцелли Л.Ф. Мир Пушкина в его рисунках: 1820-е годы. М.: Моск. рабочий, 1983;
5. Кирпотин В. Александр Сергеевич Пушкин 1799–1837. М.: Худож. лит. 1937;
6. Овчинникова С.Т. Пушкин в Москве. М.: Сов. Россия, 1985;
7. Покровский В. Сокращенная историческая хрестоматия: часть IV. М. 1905;
8. По Москве. М.: Издание М. и С. Сабашниковых, 1917;
9. Разговоры Пушкина. М.: Федерация, 1929;
10. Русские писатели в Москве. М.: Моск. рабочий, 1987;
11. Соломинский А. Детство Пушкина. М. 1960;
12. Филин М.Д. Люди Императорской России (Из архивных разысканий).М.: НПК «Интелвак», 2000;
13. Художественное творчество: Вопросы комплексного изучения. М. 1983;
14. Черейский Л.А. Современники Пушкина: Документальные очерки. Л. 1981;
15. Языков Н.М. Избранное. М.: Худож. лит., 1949.
1 Ашукин Н.С. Пушкинская Москва. М., 1998
2 Черейский Л.А. Современники Пушкина: Документальные очерки. Л.,1981.
3 Дранное В.Л. Многогранность способностей как общий критерий художественного таланта / Художественное творчество: Вопросы комплексного изучения. М. 1983, с. 123-139.
4 Соломинский А. Детство Пушкина. М.,1960.
5 По Москве». М.: Издание М. и С. Сабашниковых, 1917.
6 Анненков П.В. Материалы для биографии Пушкина .М. 1984.
7 Филин М.Д. Люди Императорской России (Из архивных разысканий). М.: НПК «Интелвак», 2000.
8 Крюкова А. Александр Сергеевич Пушкин / Русские писатели в Москве. М.: «Моск. рабочий», 1987. C. 221.
9 Ашукин Н.С. Пушкинская Москва. СПб. 1998.
Об авторе: Олег Олегович Столяров, кандидат филологических наук, доцент, член Союза писателей России и Московской городской организации Союза писателей России.