К 90 летию первого издания книги Алексея Фёдоровича Лосева «Диалектика мифа»
Основная часть рукописи была завершена ещё в 1927 году, но Главлит не торопился принимать работу к рассмотрению, и Лосев почти полтора года затем вносил рукописные правки на поля и оборот машинописных страниц. Если бы он только предполагал, что именно «Диалектика мифа» и последующие дополнения к книге послужат поводом для его преследования на самом высоком уровне!
7 сентября 1929 года автор узнал, что несмотря на обвинения в чуждом идеям Маркса идеализме, политредактор Главлита, разумеется и член ВКП(б) С.А. Басов-Верхоянцев, не чуждый литераторства сочинитель басен, допустил возможность напечатать «Диалектику мифа», «столь не материалистически и не диалектически построенную, но в интересах собирания и сбережения оттенков философской мысли». Заместитель русского отдела Главлита М. Гришин разрешил выпустить книгу тиражом 500 экземпляров.
У Лосева к тому моменту накопились уже дополнения к основному тексту внушительного объёма, но цензура завернула их. Странно, что уже зрелый и многое повидавший 37 летний автор пошёл на рискованный шаг, который стоил главлитовцам карьеры, а ему и близким — свободы. Быть может, он полагал, что столь незначительный тираж останется без внимания со стороны надзорных органов? Словом Лосев попросил свою жену Валентину Михайловну, помощницу и вдохновительницу в делах научных и духовных, через её знакомую в Главлите есколько усовершенствовать уже разрешённую и допущенную цензурой к печати изначальную рукопись, и вложить в машинопись дорогие ему и выстраданные дополнения. Это никто не заметил и обновлённая книга ушла в типографию.
В январе 1930 года Алексей Фёдорович написал короткое предисловие к первому изданию. Приведём его полностью:
«Настоящее небольшое исследование имеет своим предметом одну из самых темных областей человеческого сознания, которой раньше занимались главным образом богословы или этнографы. Те и другие достаточно оскандалились, чтобы теперь могла идти речь о вскрытии существа мифа богословскими или этнографическими методами. И не в том беда, что богословы-мистики и этнографы-эмпирики (большею частью богословы весьма плохие мистики, пытаясь заигрывать с наукой и мечтая стать полными позитивистами, а этнографы — увы! — часто очень плохие эмпирики, находясь в цепях той или другой произвольной и бессознательной метафизической теории). Беда в том, что мифологическая наука до сих пор не стала не только диалектической, но даже и просто описательно-феноменологической. От мистики все равно не отделаться, раз миф претендует говорить о мистической действительности, и, с другой стороны, без фактов невозможна никакая диалектика. Но если будут считать, что факты мистического и мифического сознания, которые я привожу в пример, суть исповедуемые мною самим факты или что учение о мифе только и состоит из наблюдения одних фактов, то лучше им не вникать в мой анализ мифа. Надо вырвать учение о мифе и из сферы ведения богословов, и из сферы ведения этнографов; и надо принудить стать сначала на точку зрения диалектики и феноменолого-диалектической чистки понятий, а потом уже предоставить делать с мифом что угодно. Позитивно анализируя миф, я не пошел вслед за многими, которые теперь позитивизм изучения религии и мифа видят в насильственном изгнании из того и другого всего таинственного и чудесного. Хотят вскрывать существо мифа, но для этого сначала препарируют его так, что в нем уже ничего не содержится ни сказочного, ни вообще чудесного. Это — или нечестно, или глупо. Что касается меня, то я вовсе не думаю, что мое исследование будет лучше, если я скажу, что миф не есть миф и религия не есть религия. Я беру миф так, как, он есть, т.е. хочу вскрыть и позитивно зафиксировать, что такое миф сам по себе и как он мыслит сам свою чудесную и сказочную природу. Но я прошу не навязывать мне несвойственных мне точек зрения и прошу брать от меня только то, что я даю, — т.е. только одну диалектику мифа.
Диалектика мифа невозможна без социологии мифа. Хотя это сочинение и не дает специально социологии мифа, но это является введением в социологию, которую я всегда мыслил философско-исторически и диалектически. Разобравши логическую и феноменологическую структуру мифа, я перехожу в конце книги к установке основных социальных типов мифологии. Этой социологией мифа я занимаюсь специально в другом труде, но уже и тут ясна всеобъемлющая роль мифического сознания в разных слоях культурного процесса. Теория мифа, которая не захватывает культуры вплоть до ее социальных корней, есть очень плохая теория мифа. Нужно быть очень плохим идеалистом, чтобы отрывать миф от самой гущи исторического процесса и проповедовать либеральный дуализм: реальная жизнь — сама по себе, а миф — сам по себе. Я никогда не был ни либералом, ни дуалистом, и никто не может меня упрекать в этих ересях».
18 апреля 1930 года Алексей Фёдорович Лосев был арестован, а весь первый тираж за исключением нескольких десятков книг, задержан, хотя в последующие годы первое издание «Диалектики мифа» всё же оказалось в Государственной библиотеки имени В.И. Ленина (в свободном доступен, даже не в спецхране, но без права выноса). Книгу переписывали от руки, а потом перепечатывали на пишущей машинке.
Хотя сам Лазарь Коганович на XVI съезде ВКП(б) уделил внимание книге и навесил ярлык «политически чуждой идеологии» , а Максим Горький в декабре 1931 года обозвал автора «Диалектики мифа» «малограмотным, слепым профессором, опоздавшим умереть» и заклеймил Лосева на страницах «Правды» и «Известий», коллегия ОГПУ СССР предъявила совсем иное обвинение.
Лосева и его жену обвинили в активном участии во «всесоюзной контрреволюционной монархической организации церковников “Истинно-Православная Церковь”». Здесь припомнили и то, что супруги были венчаны в 1922 году в Сергиевом Посаде самими о. Павлом Флоренским, то есть по замыслу органов, они содействовали ещё и движению «Имяславие». Вскрылось также, что в июне 1929 года архимандрит Давид (Мухранов) совершил обряд рукоположения Валентины Михайловны (пострижена в тайные монахини, монашеское имя — Афанасия). Тогда же был пострижен и ее муж (монашеское имя — Андроник). Лосеву арестовали 5 июня 1930 года, до 20 сентября 1931 года она находилась то в Бутырской тюрьме, то во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке, и в итоге получила пять лет концлагерей.
Алексей Фёдорович провёл 11 месяцев во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке, из них 4 — в одиночной камере. Он получил десять лет концлагерей. Срок отбывал на лесосплаве в Мурманской области, но был в конце 1933 года освобождён, благодаря усилиям друзей и Красного креста, а также в связи с ударным трудом на стройках социализма и инвалидностью (практически ослеп на один глаз) . В сентябре 1933 года, даже ранее, вышла на свободу и его жена, причём со снятием судимости. Когда судимость сняли и с Лосева, супруги вернулись в Москву… Но это, как говорится, совсем уже иная история.
«Диалектика мифа» была переиздана в СССР только лишь в 1990-м тиражом 60 000 экземпляров (подписана в печать 19.02.1990), через два года после смерти профессора, доктора филологических наук, выдающегося отечественного философа Алексея Фёдоровича Лосева (1893-1988).